Александр Тарханов: "ЦСКА как продолжение “Спартака”

Любопытных историй за это время приключилось столько, что на пересказ уйдёт ещё одна жизнь. Тем приятнее, что футбольная карьера Александра Фёдоровича стартовала в Красноярске. Есть вероятность, что в Красноярске и завершится. По крайней мере Тарханов не исключает вариант, при котором когда-нибудь возглавит местный “Енисей”:

— Я в хороших и даже дружеских отношениях с президентом Виктором Ивановичем Кардашовым и директором Владимиром Петровичем Евтушенко. Мы созваниваемся всё время. Если показывают по телевизору, постоянно смотрю матчи, нет — собираю информацию по команде.

Сейчас условия улучшаются для того, чтобы игра “Енисея” прогрессировала. И, может быть, через какой-то промежуток времени можно ставить задачу выхода в Премьер-лигу. Но ясно, что для этого здесь нужна ротация состава, его наигрывание.

Может быть, нужно построить рядом стадион. В Екатеринбурге сейчас, например, возвели арену на десять тысяч мест. Она станет базой для одной из команд — участниц чемпионата мира 2018 года. Великолепный стадион! За небольшие деньги. Всё там есть — и поле, и трибуны, и раздевалки, и vip-зоны.

— В общем, Вы не отметаете этот вариант?
— Нет, не отметаю. Зачем отметать? Это мой родной город. Но пока я ставлю задачу ещё в Премьер-лиге поработать.

— Вы же начинали свою карьеру в красноярском “Автомобилисте”?
— В “Рассвете”. Потом его переименовали в “Автомобилист”. В четырнадцать лет я играл в футбол на “Кожаный мяч”. Кстати, параллельно занимался хоккеем с мячом. Так вот тех, кто играл на “Кожаный мяч”, пригласили в “Рассвет”. Тренером был Юрий Альбертович Уринович.

Олег Иванович Романцев пришёл в команду в пятнадцать лет. Он играл в “Металлурге”. Поле команды располагалось на месте нового манежа. А жил напротив. Ещё он в баскетбол хорошо играл. Выступал за юношескую сборную России.

— Самый яркий момент в “Автомобилисте”.
— Естественно, мой первый гол. Мне семнадцать лет было. Вышел на домашний матч против Южно-Сахалинска. В гостевой игре мы проиграли 2:4. Хотя вели в два мяча. Но нас судьи “убили”. За соперников играл чемпион Советского Союза в составе московского “Торпедо” Валентин Денисов по прозвищу Русский Пеле. Когда мы начали возмущаться судейством, он сказал: “Что вы возмущаетесь? Мы вас и в Красноярске обыграем”. На домашний матч с Южно-Сахалинском собралось 25 тысяч человек, полный стадион. Я на первой минуте забил ударом из-за пределов штрафной площади в девятку. Это был мой первый гол за “Автомобилист”. В итоге обыграли — 7:1.

— Вы как-то сказали, что практически всегда работали в командах, где нужно было начинать с нуля. Были возможности возглавить коллектив, сразу на многое претендовавший?
— Не было. Хотя если бы дали в ЦСКА работать, могли добиться чемпионства. Хорошая команда подобралась. Но я всегда играл в честный футбол. Судейскими делами мы не занимались. А у нас в 1990-е годы тяжело было в этом плане. Мы вроде подбирались к первому месту, а потом нас всё равно отодвигали.

С ЦСКА в 1996 году мы должны были оказаться пусть и не первыми, но в тройке лучших команд страны. Однако у нас была очень молодая команда: Радимову, Хохлову, Семаку — двадцать. Самый старший — двадцатитрёхлетний Бушманов. Наверное, молодость и неопытность команды не позволила нам выиграть чемпионат. Хотя мы претендовали на чемпионство до последних туров.

Кроме того, у меня был конфликт с начальником ЦСКА Александром Барановским. Армия нам денег не выделяла. И мы самостоятельно должны были искать спонсоров. Я предложил одно мероприятие — он отказался. Через какое-то время встретились, и Барановский признал вину: “Я тогда был военным, если бы мыслил, как бизнесмен, конечно, принял бы другое решение”.

Я считаю, что спас ЦСКА. В 1994 году он мог развалиться. Денег не было. Меня приглашали в команду. Потом лично предложил возглавить ЦСКА министр обороны. Только тогда я ушёл из “Спартака”.

— Чемпионству ЦСКА в 1996 году ведь помешали ещё семейные разборки?
— Это факт. Но моя вина в этом спаде тоже была — в сборной параллельно работал. Мы закончили первый круг лидерами. С нами вровень шёл “Спартак”. Потом я уехал в сборную. Долго отсутствовал. Позже выяснил, что была не та подготовка.

А потом не поделили жен. (Смеётся.) Разборки шли. Пришлось резать по живому. Радимов уехал в Испанию. Здесь, конечно, мы очки потеряли. А потом нагнали. Но в последний момент вмешались судейские дела.

— Разборки были между Радимовым и Бушмановым?
— Между Радимовым, Бушмановым и Ульяновым. Радимов увёл у Бушманова жену, а Бушманов увёл у Ульянова жену. (Смеётся.) Кстати, Радимов развёлся. А у Бушманова великолепная семья, трое детей!

— Вы работали в грозненском “Тереке”. Президент Чечни, он же президент клуба, Рамзан Кадыров кажется человеком, который вмешивается в тренерские дела.
— Ни разу. Когда я был тренер, он приезжал только на матчи. Приходил к команде. Если были какие-то проблемы, сразу решал. Мы жили и играли в Кисловодске. А он на все игры приезжал из Грозного.

— Он уже дарил ребятам дорогие подарки?
— Он только завораживался футболом. Сейчас уже всё, страсть. Он поддерживает футбол, потому что его отец тоже поддерживал футбол. Это сейчас он ярый болельщик. А тогда только стал президентом республики, много дел было.

— “Терек” был на третьем месте, когда Вы ушли. Почему решили покинуть команду?
— Ну, там свои дела были… (Смеётся.) Я очень упрямый, принципиальный человек. Не нравилось, что я чеченцев не ставил. Хотя капитаном команды и ведущим игроком у меня был Джабраилов. До сих пор некоторые звонят: “Фёдорович, не понимаем, почему ты ушёл?”.

— Видимо, для чеченцев принципиально, чтобы свои ребята играли.
— Ну да. С Джабраиловым тоже история была. Как только пришёл, сказал ему: “Ты играешь и тренируешься как игрок второй лиги”. Он пришёл ко мне потом обиженный: “Александр Фёдорович, почему вы так сказали?” — “Потому что на данный момент ты игрок второй лиги. Тренируйся и слушай всё, что я тебе скажу”. И он действительно взялся за дело. Стал при мне капитаном и ведущим игроком. И после меня долгое время был в команде на первых ролях.

А были футболисты, которых я не видел в основном составе. И не видел у них перспективы. Как я могу их ставить? Кстати, после меня пришёл тренер чеченский Ваит Талгаев. Он этих футболистов вообще убрал из команды. (Смеётся)

— Игроки и тренеры наших клубов рассказывают удивительные вещи про российских легионеров. Спартаковец Кебе бегал с тесаком, армеец Мусса Маазу пытался перелезть через забор базы и убежать. Самый безбашенный иностранец в вашей карьере?
— У меня был один нигериец, за сборную играл. Но я его через полгода убрал. Потому что он действительно безбашенный какой-то. Мог что-то натворить, начудить. Если увидел женщину — глаза бешеные сразу. Особенно если дама с бюстом. Как зверь становился.

А так я к легионерам всегда относился очень внимательно. Всегда считал, что любой иностранец, которого брал, должен быть лидером. И все такими и были. В запасе легионеры не сидели.

— Хорошо помню бразильца Соузу. Выделялся в чемпионате России. За сборную Бразилии поиграл.
— Пятнадцать матчей провёл (на самом деле одиннадцать. — Прим. авт.). Мы его внимательно просматривали. Единственное, чуть дороже взяли. Начальная цена была полтора миллиона долларов. Посоветовал игрока агент Жулиано Бертолуччи. Он из богатейшей семьи. Но отказался руководить заводами, у отца попросил денег, чтобы раскрутиться как агент. Я говорю: “А что заводы не выбрал?” — “Там в 8.00 приходишь на работу и в 20.00 уходишь. А я люблю поспать”. (Смеётся.)

В общем, поехали мы с Германом Ткаченко (президент “Крыльев Советов”. — Прим. авт.) в Бразилию. Посмотрели вживую три игры Соузы. И Герман зажёгся! А те увидели его реакцию, да ещё и узнали, что он работает в алюминиевой промышленности у Дерипаски, и раз — подняли цену до трёх миллионов. Я говорю: “Давай не будем брать” — “Нет, я затравился. Берём. Найдём деньги. Но его возьмём”. И действительно бразилец три года здорово отыграл.

— Вы известны не только как тренер, но и как селекционер. Кто Ваша самая большая находка?
— Много было. И в “Крыльях Советов”, и даже в ЦСКА. Я Семака взял из “Асмарала”, его надо было обучать. Хохлова Димку, как бесперспективного, хотели отправить в Израиль. Мне пришлось с ним долго беседовать. В России он получал две тысячи рублей в месяц, а там предлагали пять тысяч долларов. Он уже семейный был парень. Димка говорит: “Фёдорович, а вдруг я не заиграю”. — “Дима, я вижу в тебе большой потенциал. И буду ставить тебя до тех пор, пока не заиграешь”. И вот он мне поверил и остался. Стал большим футболистом.

Но самое большое моё открытие — это, конечно, Радимов. Хотя тоже безбашенный. (Смеётся.) Но как футболист очень сильный. И тренировался здорово. Вообще претензий не было. Но мог начудить на поле, кому-то двинуть, что-то сказать.

Была интересная история. Играли в Питере, судил мой друг Лом-Али Ибрагимов. Радимова сбили, а арбитр не назначил штрафной. И Влад ему гадость сказал одну. Смотрю, Лом-Али потянулся за красной карточкой. А у меня врач тоже чеченец был — Кюри Чачаев. Я его из Грозного забрал в ЦСКА. Кричу: “Кюри, быстро беги”. Он бежит и на чеченском кричит: “Не надо давать карточку”. (Смеётся.) Радим в это время сидел на заднице, а потом понял, чем дело пахнет, и раз — на колени: “Алик, прости меня. Ну ты же знаешь, какой я. Прости меня”. Алик пожалел его и карточку положил на место.
Радимов тренировался хорошо и играл хорошо. Единственное обиделся на меня из-за того, что из “Крыльев Советов” продали в “Зенит”. Но я в этот год уходил, а с другим тренером не известно, как бы у него получилось. Предложение поступило. Герман Ткаченко говорит: “Что будем делать?” — “Давай продавать”. Хотя он на меня обижен: “Как ты мог меня продать?”.

— Вы же ещё какое-то участие в судьбе защитника сборной России и московского ЦСКА Сергея Игнашевича приняли.
— Не то что бы принял… Я его взял из Орехово-Зуево, команды второй лиги. Игнашевича возили в “Локомотив”, “Спартак”, даже в “Ростов”. Но нигде не брали. Потом обратились его агенты: “Фёдорович, возьми”. — “Я ж не видел, как он играет”. А за него ещё деньги платить нужно было — 50 тысяч долларов. Я предложил: “Давай так. Я его возьму, посмотрю. Когда я определю, что из него вырастет игрок, тогда отдадим деньги”. Договорились. А он такой ответственный парень, очень серьёзно относился к делу. Я через полгода понял, что будет футболист. Мы отдали деньги. Я позвонил Газзаеву Валерию Георгиевичу, который тренировал молодёжную команду страны: “Валер, возьми. Хороший парень, защитник”. — “Да Фёдорович, у меня защитники хорошие есть. Зачем мне?”. Я настаивал: “Ну товарищеская игра. Возьми посмотри, ёлки-палки. Что тебе жалко?”. Уговорил. После игры звонит: “Ты знаешь, классный защитник”. (Смеётся) И всё, и так у него пошло.

— В 1992 году, когда начинали работать с Олегом Романцевым в “Спартаке”, Вам пришлось собирать команду. Как это было?
— Я работал в Ташкенте. Готовились к первенству СНГ. Но всё развалилось. Ушёл. Были предложения. Приглашал новороссийский “Черноморец”. Иванович сказал: “Ну что ты куда-то поедешь, давай работать со мной”. Я дал согласие. Он говорит: “Но единственное, что у нас команды нет. Надо набирать”. ( Смеётся .) Я сразу привёз ребят из Ташкента. Пятницкого, Кечинова на следующий год. Из-под носа “Динамо” выдернули Никифорова и Цымбаларя. Как только узнал, что Юрий в шаге перехода, сразу поехал в Одессу. К дяде Никифорова. Он бывший футболист, тренер и цеховик раньше был крутой. Я к нему: “Дядь Юра, какое “Динамо”? Надо в “Спартак”. — “А ты в “Спартаке”? Всё, пойдёт к тебе”. Позвал к себе племянника: “В “Спартак” идёшь”. — “Хорошо, дядь Юр. Конечно, пойду”. А потом Никифоров мне говорит: “Фёдорович, а Цымбаларя можно?” — “Давай его тащи”. Он позвал друга. Я спрашиваю: “Цыля, хочешь в “Спартак”?” — “Ну, куда Ника пойдёт, туда и я”. И всё, забрали обоих.

Тогда Газзаев, который тренировал “Динамо”, уволил селекционера своего. У клуба была договорённость с игроками. А селекционер попросился на Кубок УЕФА в Лиссабон. Газзаев сказал: “Сначала привези Никифорова с Цымбаларем, потом езжай”. — “Да куда они от нас денутся, договорились же”.

— Правда, что могли Роберто Карлоса привезти в “Спартак”?
— Да. В 1994 году мои друзья из Америки предложили привезти в Россию известный бразильский клуб “Палмейрас”. Я занялся этим. Они объездили пять городов: Москва, Тольятти, Камышин, Батуми и Новороссийск. В первой же игре молодой Роберто Карлос показал весь свой потенциал. И вице-президент “Палмейраса” Маркуччи говорит: “500 тысяч — и он ваш”. По тем временам огромные деньги. У “Спартака” их не было. И, естественно, мы отказались. А через полгода Роберто Карлос перешёл за пять миллионов долларов в миланский “Интер”.

Но “Палмейрас” молодцы! Везде играли. В Камышине народу битком — 3:0 победили. Приехали в Тольятти, а зрителей нет — всего полторы тысячи на стадионе. Они сразу: “Для кого играть? Людей нет”. Еле уговорили. Сказали: “Ладно. Но мы забьём на первой минуте и на последней”. Как сказали, так и сделали — 2:0.

Потом поехали в Батуми. И во “Внуково” на пять часов задержка рейса была. Это сейчас аэропорт хороший, а тогда — бардак, грязище. Они, ничего, взяли гитару, барабаны. Устроили концерт! Песни поют, танцуют. Всё “Внуково” сбежалось узнать, что за группа. Я думал, будут возмущаться, а они, наоборот, обрадовались.

В Батуми их неважно встретили. Они опять: “В Новороссийске улетаем сразу после игры”. Я звоню в Новороссийск Авалу Шамханову, начальнику “Черноморца”: “Авалу, должен встретить!”. Он так встретил, что бразильцы после игры позвонили: “Мы ещё останемся здесь!”. В Москву прилетели довольные, говорю: “Ну что, в Россию ещё приедете?” — “Да, но только в Москву”. (Смеётся)

— В книге Алексея Матвеева “Договорняк-2” — как продают и покупают матчи в российском футболе” — есть Ваше интервью. В нём Вы говорите, что, будучи игроком, участвовали в договорных матчах.
— Нет, я не участвовал в договорных матчах. Мне предлагали как-то раз. Команда из Кутаиси, которая тогда находилась в зоне вылета. Позвонил Саша Чивадзе: “Хотят с тобой люди переговорить”. — “Саша, я же не участвую никогда”. Он ответил: “Я тебе передал. А ты встреться и откажись”.

Встретились, они мне предложили энную сумму и сказали: “Ты всё время нам забиваешь. Просим одно — только не забивай в этот раз”. — “Я офицер советской армии. Вы нас так разозлили, что порвём вас”. Вышли, обыграли 6:0. (Смеётся) Я им два гола забил.

Ну Матвеев такой. Он немного не то пишет. Он мне тоже предлагал сесть за книгу про договорные матчи. Я отказался, я же не участвовал. Да, были матчи, в которых мне казалось, что команда сдаёт игры. Но это недоказуемо.

— Семь лет назад в одном из интервью на вопрос, кто точно не занимается судейскими делами и договорняками, Вы ответили: “Слуцкий”. А сейчас кристально честных людей в российском чемпионате стало больше?
— До Слуцкого был Романцев. Я вообще ни разу не слышал, чтобы мы предлагали кому-то деньги. Сейчас таких людей гораздо больше. Раньше были такие деловые тренеры, бизнес-тренеры. А сейчас всё по-другому.

Слуцкий работал в “Москве”, в “Крыльях”, где команды хорошие были. А теперешний ЦСКА — это как продолжение “Спартака”. “Спартак” в любом состоянии соперника дожимал. И ЦСКА теперь никого не отпускает. Даже когда тяжёло. Это уже чемпионская команда.

— Для меня удивительно, когда читаю или слышу от тренеров, мол, у меня команда неплохая, пьющих немного. А что, алкоголь серьёзная проблема в российском футболе?
— Сейчас уже нет. А вот раньше это была большая проблема. Я когда в Самаре первый год работал, в команде была компания любителей выпить. Как-то у “Спартака” 3:1 выиграли, хорошо двигались, играли, а через неделю команда нулевая — “Ротору” уступили. Я не пойму. А потом мне друзья говорят: “Фёдорович, что ты беспокоишься? Они всю неделю гуляли в ресторане”. (Смеётся)

В следующей группе, которую я набрал, были талантливые ребята: Каряка, Ковба. Решил этот процесс контролировать. В Самаре был болельщик, который спонсировал нас — начальник налоговой полиции, генерал. Я ему рассказал. Он в ответ: “Не вопрос. В каждом ресторане, клубе или баре у нас свои люди. Кто-то появится — скажу”. И мне звонили. Я раз — и в машину. Выезжал, забирал. Они потом тактику поменяли, за город стали выезжать. (Смеётся)

Сейчас уже, конечно, такого нет. По этому поводу Сергей Алейников, игрок сборной СССР, минского “Динамо” и “Ювентуса”, поработав какое-то время тренером в России, написал: “Раньше пили и играли, а сейчас не пьют и не играют”.